Как налоговая оказалась должна после выездной проверки

Жили-были два потребительских сельхозкооператива: «Заря» и «Ингал». Закупали молоко у населения и поставляли его на молокозавод. Работали на упрощенной системе налогообложения (далее — УСН, упрощенка). И были у них один председатель и один бухгалтер на двоих, что было расценено налоговой инспекцией как дробление бизнеса. При этом состав членов кооператива был разный, и действовали они в смежных районах, то есть у каждого кооператива была своя территория и членская база, с которой собиралось молоко.

Налоговая инспекция вышла на проверку «Зари». В результате объединила доходы обоих предприятий, а всю выручку вменила одной «Заре». Посчитала, что кооператив слетел с упрощенки и теперь должен государству налогов, штрафов и пеней почти на 5,7 млн руб. по общей системе налогообложения (далее — ОСН).

Шах и мат тебе, сельский труженик!

Кстати, налоговикам плевать на социальную роль потребкооперации на селе. Растопить суровое сердце инспектора даже не надейтесь. По меркам крупных городов, сумма претензий небольшая. Вот только для малого предприятия, работающего на селе, с малой рентабельностью, такое доначисление налогов — по сути контрольный выстрел в голову.


Когда кого-то обвиняют в дроблении бизнеса, то указывают конкретную цель: налогоплательщик хочет получить незаконную налоговую выгоду. Она определяется расчетным путем и фиксируется в акте проверки в виде сумм утаенного от государства НДС, налогов на прибыль и имущество. Как раз по таким расчетам по итогам акта налоговой проверки «Зари» общая сумма ее долга составила около 5,7 млн руб.

Перед началом работы я рассмотрел картину предстоящего дела по соотношению плюсов и минусов.



После изучения акта ИФНС, бухгалтерских документов и деклараций мне стало ясно, что налоговая база и ставки по НДС были применены неправильно. Налоговики грубо подошли к проверке такого специфического предприятия, как сельскохозяйственный потребительский кооператив.

В своих расчетах я применил правильные ставки НДС по молоку, закупленному у населения 10/110%, причем не со всей цены товара, а с межценовой разницы. Проще говоря, это в десятки раз меньше, чем 10% от суммы продажи. Затем вместе с бухгалтером предприятий мы собрали документы, подтверждающие все расходы, вычеты по НДС, налогу на прибыль.

В возражениях к акту я наглядно — с табличными расчетами и ссылками на НК РФ — изложил: предприятия, в случае их объединения, ничего не должны бюджету. Напротив, у них появляются права:

• не платить налог на прибыль (затраты превышали доходы);
• получить вычеты по налогу на добавленную стоимость, которые превышают доначисленный по акту НДС. Дело в том, что «Ингал» в проверяемый период приобрел основные средства, о чем не знала налоговая. НДС по ним мы и предъявили к вычету;
• вернуть уплаченный налог по упрощенной системе налогообложения, который в связи с переводом на ОСН становится излишне уплаченным.

В ответ на эти возражения налоговая резко переобулась и решила, что претензии к «Заре» по дроблению бизнеса снимаются. Объединять доходы с «Ингалом» не будут.

Но идея доначислить хоть какие-то налоги не покидала госчиновников. Для этого ИФНС зашла с другой стороны:  полученные «Зарей» субсидии приплюсовала к выручке и радостно обнаружила, что в одном из периодов итоговая сумма превысила лимит доходов по УСН. А значит, «Заря» слетает с упрощенки. С учетом этого налоговая выставила «всего лишь» порядка полутора миллионов рублей.

Полное изменение фабулы правонарушения на стадии обжалования акта и решения ИФНС в моей практике встречаются не впервые. Я считаю, что это неприемлемо. Ведь изначально налогоплательщику вменялось одно нарушение, а по ходу разбирательства налоговая в воздухе переобувается с коньков на лыжи. И в итоге мы с клиентом уже не имеем возможности полностью пройти процедуру обжалования акта проверки. Остается только жаловаться в УФНС на итоговое решение. То есть права налогоплательщика в этой части очевидно нарушаются. Однако отмены решения на этом основании добиться не удалось (впрочем, как и в других процессах).

Решение инспекции мы обжаловали в апелляционном порядке в УФНС по Тюменской области. На этой стадии соревновались в основном в математических и бухгалтерских расчетах.

Мы настолько «обнаглели» (это дословная фраза налогового инспектора, которую он выразил вне процесса), что заявили: раз в некоторых кварталах по расчетам самой налоговой НДС получается к возмещению, то этот же налог должен быть отражен к возврату в решении налоговой инспекции и возвращен либо зачтен в счет уплаты доначисленного НДС по последующим налоговым периодам, попавшим под эту проверку.

Кроме того, мы требовали:

• зачесть в счет начисленных налогов по ОСН налог, ранее уплаченный по УСН;
• зачесть рассчитанный за 2015 год убыток по налогу на прибыль в счет уменьшения налога в 2016 году;
• отменить доначисления по налогу на имущество.

С нашими расчетами Управление частично согласилось. Налоги были уменьшены, но вот засчитывать НДС оно отказалось. Инспекторы считали, что возврат НДС может производиться исключительно на основании деклараций. Зачеты по УСН и перенос убытка по налогу на прибыль также не признали.

К тому же впоследствии мне так и не получилось доказать в УФНС (а в дальнейшем и в судах) несколько важных обстоятельств:

• субсидии, выделенные потребительскому кооперативу из областного бюджета, не подлежат включению в базу для расчета налогов. Это позволило бы полностью отменить решение инспекции;
• не удалось доказать право кооператива применять ставку 0% по налогу на прибыль как сельхозтоваропроизводителю. Причины тому — невыгодные формулировки в региональных нормативных актах, запутанность формулировок НК РФ, а также тот факт, что кооператив не очень хорошо вел учет своей членской базы.

После долгой борьбы с чиновниками налоговой дело перетекло в Арбитражный суд.

Мне было сложно донести до суда — как, впрочем, и прежде до налоговиков — специфику сельскохозяйственных потребительских кооперативов. Взаимоотношения с членами кооператива строятся формально, на договорах купли-продажи молока, а по закону приравниваются к сельхозпроизводству. Соответственно, должна применяться льготная ставка 0% по налогу на прибыль. Так как «Заря» — организация некоммерческая, то субсидии в налогооблагаемую базу включаться не должны. Вникать в подобные тонкости у суда не было времени, а у ФНС — желания.

В исковом заявлении я сделал упор на то, что налоговый орган обязан был:

• произвести расчеты действительных налоговых обязательств «Зари»;
• произвести все зачеты и вычеты за проверяемый период;
• отразить в акте и решении не только доначисления, но и переплаты.

В первой инстанции удалось доказать, что налогоплательщик имеет право уменьшить налог на прибыль на те убытки, которые были установлены не декларацией за предыдущие года, а выявлены расчетным путем в ходе разбирательства по оспариванию акта налоговой проверки. Таким образом, требования налоговой снижены на 561 тыс. руб. налога на прибыль, отменены соответствующие пени и штрафы.

Но наши требования по возврату НДС суд не удовлетворил. Это выглядело нелогично: по прибыли вычеты приняты, а по НДС — нет. Двигаемся дальше.

Если честно, Восьмой арбитражный апелляционный суд неожиданно для нас согласился с доводами жалобы по НДС. В постановлении подробно — просто шикарно — все было расписано, расширили аргументацию по сравнению с той, которую мы заявили в жалобе.

Напишите ваш e-mail — и мы пришлем вам судебные акты по этому делу в течение часа.

По итогам апелляции недоимка по НДС за 2 квартал 2016 года определена в размере 197 тыс. руб. Налог к возмещению за два предыдущих квартала, который был установлен после всех наших досудебных битв в решении УФНС, — почти 254 тыс. руб. Суд признал, что в таких случаях имеет место переплата без каких-либо деклараций — достаточно расчетов в решениях налоговой инспекции и УФНС. То есть кооператив НДС платить не должен. Штрафы и пени суд тоже скостил в полном объеме, обнулен и налог на имущество.

В итоге все претензии налоговой в апелляционном суде были отбиты, за исключением небольшой суммы доначислений УСН за 2014 год и за 9 месяцев 2015 года.

Кассационная инстанция почти все оставила в силе. Дело суд вернул в первую инстанцию только в части доначислений по налогу на имущество и штрафу за неподачу декларации.

Первая инстанция при повторном рассмотрении дела приняла решение, благоприятное для моего клиента.


ИФНС показалось, что они с тонущей «Зарей» разошлись бортами, и все окончено вничью.

Однако я с этим не согласился: при проверке установлено, что кооператив должен был платить не налог по УСН, а налог на прибыль, но начисления по нему отменили. А значит, налог по УСН переплачен и должен быть возвращен налогоплательщику.

Так, по итогам выездной налоговой проверки налоговая осталась должна «Заре» почти 600 тыс. руб. Хотя первоначально хотела взыскать с кооператива 5,7 млн руб.

Конечно, прежде чем сумма долга была возвращена на расчетный счет, пришлось написать немало писем, в том числе с угрозой обратиться в прокуратуру. Благо на этот раз председатель кооператива жаловаться в правоохранительные органы был готов.

Горечь в том, что дела кооператива «Заря» ухудшились уже к моменту подачи апелляции. Налоговая злоупотребила своими правами: отразила всю недоимку по налогам сразу после вынесения акта, не дожидаясь даже принятия решения и вступления решения по проверке в законную силу. Из-за этого кооператив не получил субсидий, не смог выполнить условий договоров о предоставлении гранта. И в результате последовала проверка со стороны Счетной палаты, повлекшая требования о возврате гранта.

Наша победа в налоговом споре даже при возврате переплат не спасла предприятие от фактического разорения. Руководству «Зари» нужно было незамедлительно реагировать: писать жалобы во все инстанции против очевидного произвола налоговой и даже подать заявление о превышении полномочий инспекторов в порядке уголовного процесса.

К сожалению, сам клиент был против обжалования. Вероятно, на что-то надеялся. Как юрист я справился и победил в налоговом споре, а вот бизнес давления не выдержал. Очень жаль, ведь свою роль в деле я вижу шире.

Мне действительно хотелось спасти предприятие, а не только оспорить начисления.

Плюс был только в одном: если бы я не отбился от требований налоговой, то сумму долга взыскали бы с председателя кооператива в порядке субсидиарной ответственности. Вероятность такого исхода — 99%. То есть он и бизнес бы потерял, и личное имущество. А благодаря моему участию предприниматель отделался меньшим из зол.

Выводы:

1. Не бойтесь обжаловать решения проверяющих. От этого зависит судьба вашего предприятия и активов.
2. Чтобы повысить свои шансы на победу, обращайтесь в «Игумнов Групп» уже при первых «звоночках». Наши контакты здесь.

Да пребудет с вами Сила!